Как туркменское руководство плодит калийные миражи

Как туркменское руководство плодит калийные миражи

11 октября 2019 г.

Сергей Варченко

Диверсифицируя на фоне падения цен на энергоносители структуру экономики, Туркменистан не оставляет попыток стать новым участником мирового калийного клуба экспортеров. Пока получается плохо.

За последние два года  число сделок по калийным удобрениям на Государственной товарно-сырьевой бирже Туркменистана едва превысило пять, а их сумма составила всего несколько миллионов долларов. Это при том, что Туркменистан является одним из мировых лидеров по разведанным запасам калийной руды и у него в эксплуатации находится суперсовременный комбинат в Гарлыке, в который был вложен 1 млрд долларов.

Мы выяснили, почему так происходит.

ГОК есть ГОКа нет

Еще в советские времена на территории Туркменистана были обнаружены три месторождения калийных солей (Гарлыкское, Тюбегатанское и Карабильское), разработка которых позволила бы республике войти в число мировых лидеров отрасли. К их освоению было решено приступить в 2010-е годы с запуском первенца туркменской калийной индустрии – Гарлыкского горнообогатительного комбината. К 2020 году установленная проектная мощность предприятия должна была составить 1,4 млн тонн удобрений в год, и сделать Туркменистан для начала калийным лидером в центральноазиатском регионе (сейчас больше всех удобрений в нем производит Узбекистан).

Гарлыкский горнообогатительный комбинат был сдан, но в итоге стал очередным символом низкой эффективности и компетенции местных властей. И дополнительной проблемой для Ашхабада на международной арене.

ГОК построил и успешно сдал в эксплуатацию в марте 2017 года белорусский подрядчик «Белгорхимпром».  По контракту Туркменистан должен был заплатить ему свыше 1 млрд долларов, включая оплату услуг по сопровождению работы комбината до его выхода на полную мощность. Однако туркменское руководств решило дальше эксплуатировать ГОК без участия белорусов. Туркменские власти «сэкономили» на денежных обязательствах перед белорусским подрядчиком, обвинив его в «недоработках» и в одностороннем порядке расторгнув контракт. 

Скандальная история приобрела международный резонанс, не прибавив Туркменистану привлекательности среди инвесторов. И она же может стоить ему денег: белорусы обратились в стокгольмский арбитраж, в котором требуют от властей Туркменистана возврата долгов и компенсацию в 200 млн долларов.

Что же происходит с комбинатом в Гарлыке? C момента начала его эксплуатации он не приблизился даже к минимальному выходу конечного продукта. За 2018 год на суперсовременном производстве было выпущено менее 5% продукции от его проектной мощности. Получается парадоксальная ситуация: имея комбинат, построенный за 1 млрд долларов, и устойчивый спрос на его продукцию на мировом рынке, у собственника нет в наличии продукта в надлежащем объеме. Или в надлежащем качестве.

Об этом косвенно свидетельствуют еженедельно публикующиеся в СМИ Туркменистана отчеты Государственной товарно-сырьевой биржи. По установленной в стране схеме, все товары, будь то экспорт, будь то импорт, должны проходить через торги на бирже.  Государственная товарно-сырьевая  биржа обязана в еженедельном режиме  публиковать отчеты о том, что было продано, кому и за сколько.

Исходя из ее информации, за последние два года на бирже было заключено несколько сотен сделок на суммы в несколько миллиардов долларов. Мелкозернистный хлористый калий, который выпускает Гарлыкский ГОК, как подсчитали эксперты, фигурировал в сделках шесть раз.  В первый раз – сразу после запуска комбината в апреле 2017 года (его покупателем названа Россия), в последний – в августе этого года, когда была удовлетворена заинтересованность в продукте «деловых кругов Турции». Судя по отчетам, во всех случаях речь идет о сделках на совершенно мизерные объемы и суммы. С Турцией, к примеру, на 20 тысяч долларов.

Источники, знакомые с ситуацией, говорят, что причиной отсутствия на торгах продукта является то, что на производство удобрений не хватает руды. Опыта ее добычи у туркменских шахтеров практически нет, а получить соответствующую поддержку и  консультации со стороны белорусских специалистов представители «Туркменхимии» не хотят и не могут. Разорвав контракт с «Белгорхимпромом», туркменская сторона отказалась и от гарантийной поддержки, которая должна была осуществляться до марта 2020 года. Отметим и тот факт, что из около 2 тыс. сотрудников Гарлыкского комплекса только около трех сотен успели получить специальное образование в вузах и ссузах Беларуси. Продолжить обучение новых специалистов в рамках контракта планировалось в дальнейшем. Но в связи с его аннулированием процесс тоже остановлен. Поэтому не удивительно, что комбинат при таких кадровых проблемах никак не может выйти на плановые мощности добычи руды и производства удобрений.

У экспертов большую обеспокоенность вызывает, как без необходимого гарантийного сопровождения эксплуатируется комбинат. И речь идет не только о неэффективности использования горнопроходческого и горнодобычного оборудования, но и об угрозах техногенного характера. Инциденты различных масштабов, к сожалению, являются частью деятельности калийных комбинатов даже  в ведущих калийных державах. Поэтому возрастает угроза техногенной катастрофы, в результате которой Туркменистан рискует потерять рудник.

Еще одна калийная афера?

То, что такая угроза есть, и то, что Гарлыкский комбинат не окупается, а его продукции не хватает или она не устраивает покупателей по качеству, похоже, интересует власти страны в последнюю очередь. Они уже выделили деньги на строительство нового калийного комбината.

Изначально планировалось, что строить калийный комбинат на Тюбегатанском месторождении (оно расположено в том же Лебапском велаяте, что и Гарлыкское), тоже будут иностранные инжиниринговые компании. Объявлялся международный тендер. Потенциальные участники, увидев на примере «Белгорхимпрома», что их может ожидать в Туркменистане, проигнорировали приглашение к торгам. И в итоге Гурбангулы Бердымухамедов своим указом отдал стройку стоимостью 600 млн долларов Союзу промышленников и предпринимателей Туркменистану. Это -  структура, в которую входят частные компании, в основном занимающиеся строительством торговых и развлекательных центров, дорог, жилья в провинции, небольших заводов по производству стройматериалов, изделий из пластмассы, птицеводческих ферм и теплиц.  Опыта строительства крупных промышленных объектов, тем более калийных комбинатов в условиях пустыни, у них нет. 

Привлекательными для местных застройщиков Тюбегатанского комбината могут быть разве что условия финансирования проекта – деньги выделяет Центральный банк Туркменистана сроком на 11 лет под 3% годовых и с четырехлетним льготным периодом.

Решение о наделении Союза промышленников и предпринимателей этим проектом было принято в начале 2018 года. Но, если судить по официальной и неофициальной информации из этой страны, каких - то движений на туркменском участке Тюбегатанского месторождения (другая его  часть расположена на территории Узбекистана, который с 2007 года успешно производит и экспортирует удобрения), не наблюдается. Туркменские промышленники и предприниматели в настоящее время больше озабочены более крупным проектом, порученным им одновременно с калийным комбинатом, строительством стратегического автобана Ашхабад-Туркменабад за 2,4 млрд долларов. Этой весной старт его возведению был дан сыном Гурбангулы Бердымухамедова Сердаром. Многие прочат его и в новые руководители страны.

Возможно, наследник сегодняшнего лидера туркменской нации более практично отнесется как к новому, так и уже действующему калийному проекту и, наконец, перестанет плодить калийные миражи в Каракумской tdiqridrziqhzkmp пустыне. 

Автор: Павел Никитин